Москва
1965
В музее изобразительных искусств имени Пушкина – выставка современной графики Бельгии, затем – современной польской живописи.
В научных институтах проходят выставки художников, чьи произведения практически не выставляются официально. Несколько примеров:
В Доме культуры Института атомной энергии имени Курчатова – выставки работ группы «Движение», Эрика Булатова, Вячеслава Калинина, Эдуарда Зеленина.
В институте физических проблем – художника Олега Целкова.
В институте биофизики – Владимира Янкилевского, затем – Льва Кропивницкого, Михаила Чернышова.
Выставки советских художников – нонконформистов открываются в других странах. Несколько примеров:
Анатолий Зверев – Париж, Женева.
Эрнст Неизвестный – Прага, Лондон, Белград, Вена.
Работы Юло Соостера появляются на выставках в галереях Варшавы и города Зелена-Гура, итальянского города Л`Акуила, чешского города Усти-над-Орлици.
1965
Из воспоминаний художника Ильи Кабакова: «Два года мы с Соостером были в мастерской на Малых Каменщиках, осенью 64 года этот дом стали сносить, и сердобольная начальница ЖЭКа перевела нас в другой подвал, впрочем, такой же темный и сырой, в двухэтажном доме напротив музея Маяковского на Таганке. Там, в этом музее, в то время работал Гена Айги. Вообще этот музей в те годы был прибежищем всех гонимых талантливых бедолаг, там устраивались «прогрессивные» выставки, помню, в 64-м или 65-м была небольшая выставка Малевича. Наша мастерская напротив стала оживленнее из-за такого соседства, особенно во время выставок и вечеров, которые устраивал музей.
Здесь у нас были уже две низенькие комнаты, в первой размещался Соостер, а в задней я».
Юло продолжает иллюстрировать книги, работает в журнале «Знание – сила».
Приглашен в качестве художника-постановщика фильма «Человек и атом», режиссер – Кирилл Домбровский, «Центрнаучфильм».
Закончены этапные графические листы «Падающая женщина» и «Женщина, механизм и бабочки».
Работы Юло Соостера отправляются за границу: в Чехословакию, Польшу и Италию. В городе L’Aquila проходила выставка «Alternative attuali 2”, среди участников которой были художники из СССР, точнее - из Москвы.
Нет, поехать в Италию они не могли, художники жили за «железным занавесом». Но вот их работы преодолели преграды.
«Все художники были распределены по группам, как бы объединенным общим направлением творчества. С точки зрения устроителей выставки мы вполне вписывались в те ряды, которые сложились в современном мировом искусстве к тому времени. Так, Соостер попал в отдел «Символическая магия» …». (Из воспоминаний художника Анатолия Брусиловского).
1966
В ноябре 1966 года в Sunday Times Magazine вышла статья, ошеломившая читателей. В Советском Союзе есть неофициальное искусство. И какое! Английский критик Джон Берджер побывал в Москве, в мастерских художников и встретился, в том числе с Юло Соостером.
"Он говорит очень мало. Смотрит приветливо, но отстраненно. Сны глазами не увидеть. Он человек, чья жизнь продолжается независимо от того, что он делает или говорит. Он провёл несколько лет в тюрьме. Он работает очень медленно, и с течением времени текстура краски становится всё более сложной, пока не начинает напоминать поверхность скалы, покрытую раковинами желудей — теми самыми раковинами, из которых, как когда-то верили, вылупляется морской моллюск. Его темы — огромные яйца, можжевеловые деревья и части женского тела. На одной из картин, которая кажется такой же сложной, естественной и загадочной, как морская звезда, изображены только вагина, уретра и анус. Часто цитируемая аксиома, о том, что художник (или определённый тип художника) — это человек, который видит что-то так, словно впервые, кажется очень подходящей ему. Но эта аксиома вводит в заблуждение, потому что дар никогда не бывает спонтанным — он достигается.
Некоторые из его рисунков сатиричны ... Внезапно, когда Жан Мор фотографирует рисунки, он поворачивается и позирует. У него во рту – третий глаз, стеклянный. Я не думаю, что он стремится шокировать. Но ему нужно поделиться своим чувством удивления от того, что он открыл в одиночестве."
1966
Переезд семьи из дома на улице Красина в современную квартиру на окраине Москвы, в Алешкино. «Вторники» уходят в историю.
«Эту вторую мастерскую тоже пришлось нам с Соостером оставить, так как дом сносили или отнимали под предприятие. Опять пошли умолять начальницу ЖЭКа, и она дала нам новое помещение по Большим Каменщикам, в том же районе, - вспоминает Илья Кабаков. – Но эта мастерская была совсем ужасна. Она была почти полностью в глубине земли, темная и крошечная, и Юло, который постоянно жил и ночевал в мастерской, стал сдавать, несмотря на свое железное здоровье. Тем не менее мы провели в ней всю зиму 66/67 года в невозможной тесноте и сырости…
Помню, в этот подвал Эрнст Неизвестный привел корреспондентов журнала «Санди таймс», которые сняли наши с Юло работы и сделали первую журнальную подборку, где были Эрнст, Янкилевский, Соостер и др. (журнал есть у Янкилевского); помещены репродукции моих «Царицы-мухи» и «Мальчика». «Мальчика» мы держим с Юло именно в комнатке нашего подвала, заваленного мусором, бумагами и прочим хламом.»
Иллюстрация фантастики – отдельная глава в творчестве Соостера.
«Эврика! – кричит он, - буду иллюстрировать фантастику! Ведь ни Хрущев, ни Фурцева, ни МОСХ в тех мирах не были, как захочу, так и нарисую!» (из воспоминаний Лидии Соостер).
Художественный редактор издательства «Мир», друг Юло, Юрий Максимов считал, что Соостер стал «создателем особого языка интерпретации зарубежной фантастики. Он внес новые пластические идеи в книжную графику 60-х. Не говорю уже о том, что за 13 лет, когда ему довелось работать и когда произошло становление его как художника, он создал то, на что другие художники тратят всю свою жизнь, порой безуспешно, порой даже не приблизившись к цели. Все творчество Соостера, начиная с первых его шагов – это большое, самобытное явление в искусстве, будь то живопись, станковая или книжная графика. Открытие Соостера для всех продолжается.»
По мнению искусствоведа Эхи Комиссаров, «глава научной фантастики в творчестве Соостера до сих пор не исследована, несмотря на то, что в России Соостер был известен широкой общественности прежде всего как иллюстратор научной фантастики, т.к. книги Айзека Азимова, Станислава Лема и др., изданные тиражом 100000, стремительно распространяли его причудливую графику. Большая часть этих рисунков хранится в Тарту, ожидая своего исследователя.»
Предисловие братьев Стругацких
Работы Соостера участвуют в выставках «16 художников из Москвы» в Польше, в Сопоте и Познани.
Закончил несколько геометрических можжевельников с рельефами.
1967
В музее изобразительных искусств имени Пушкина – выставка графики и керамики Пикассо.
В клубе «Дружба» проходит выставка двенадцати неформальных художников, организатор – Александр Глезер. Выставка закрыта властями через два часа после открытия. Глезер дает пресс-конференцию иностранным журналистам.
Образование «Домашнего музея» Александра Глезера, в нем представлено и творчество Юло Соостера.
В Доме культуры Института атомной энергии имени Курчатова – вечер творчества Александра Солженицына.
За рубежом одна за другой проходят выставки произведений художников-нонконформистов. Работы Соостера участвуют в выставке «Московские художники» в галерее II Segna, Рим.
1967
Из воспоминаний Ильи Кабакова: «Не помню, как мы провели эту зиму 66/67 года… Как-то утром я пришел в мастерскую, Юло не было, я сел за стол, но рисовать не стал, а почему-то встал и пошел просто так, как говорится, куда глаза глядят. Было прекрасное солнечное утро. Так я дошел по бульварам вверх до Сретенского бульвара… Дом, в который я попал, дом «Россия», был действительно домом, на чердаке которого строились мастерские… На следующий день я уговорил Соостера тоже начать строиться рядом со мной, еще были свободные куски чердака.»
Из воспоминаний Лидии Соостер: «… и мой муж помчался в Эстонию добывать деньги. Почти все расходы оплатили его отец и мачеха Линда, председательница колхоза. Недостающие деньги Юло занял у сестры Меэди, а также у кузенов и кузин.
… Юло радовался своей жизни в мастерской, он говорил: «Я теперь в раю, я чувствую запах краски и растворителя – это самые фантастические запахи, как для женщины хорошие французские духи, и в душе у меня поют экзотические птицы… Я такой счастливый, я буду писать великое множество картин с можжевельниками, морем, рыбами на новом материале, который сможет выдержать многослойные фактуры – на картоне и ДСП. Я делаю эстонское искусство здесь, в Москве.»
В Москву приезжают эстонские художники, входящие в группу АНК – 64 (Тынис Винт, Юри Аррак и другие).
Юри Аррак вспоминал: «Благодаря Юло Соостеру мы познакомились и с другими московскими художниками, которые в то время делали погоду, - Янкилевским, Ильей Кабаковым и др. На меня он повлиял в том смысле, что я начал сам усердно рисовать тушью… До этого я не предполагал, что так тоже можно делать. Он показал лишь одну возможность. В институте таким вещам в 1960-х гг. практически не учили. Не было принято сидеть в кафе и рисовать лица … - а тут вдруг эстонский художник живет в Москве и отличается от нас своим поведением – жизнью… Эстонский художник – темпераментная, энергичная натура. И рисует современные картины.»
Юрий Соболев, наоборот, едет в Таллинн, на фестиваль джаза. И берет с собой папку с графическими листами Юло Соотера, Ильи Кабакова, Владимира Янкилевского и других художников. Благодаря поддержке эстонских художников Валдура Охакаса и Тыниса Винта состоялась выставка, которую посетили в том числе известные американские музыканты и ведущие музыкальных программ. Так, во многом благодаря Юло Соостеру, складывалось интереснейшее явление – художественный мост Таллинн — Москва.
1968
В Государственном музее имени Маяковского проходят персональные выставки Ольги Розановой и Марка Шагала. Вот что вспоминал поэт Геннадий Айги, работавший в это время в музее: «В течение трех дней мы были на осадном положении. Музей оцепила милиция. Помню курьезный случай. Меня наверх не пускали. Но один милиционер из любопытства пошел посмотреть и встретился с Николаем Ивановичем Харджиевым, который растолковал ему особенности живописи Шагала. Милиционер оказался настолько заинтересованным и увлекшимся человеком, что его можно было попросить, и он тайком проводил наших друзей.»
В научных институтах, в кафе и даже в МОСХе проходят выставки «другого искусства».
За границей тоже продолжают показывать творчество советских художников-нонконформистов. Весной работы Юло представлены на выставке «Новая московская школа» в Чехословакии, город Остров – над – Огржи.
21 августа на территорию Чехословакии введены советские войска. «Пражская весна» - попытка демократических реформ – была раздавлена танками.
1968
Семья переезжает в другую квартиру, в район метро «Речной вокзал».
В журнале «Детская литература» выходит публикация Виктора Пивоварова о творчестве Соостера. «Вот, дожил наконец, глядите!» Юло радостно потирал руки: он был очень доволен появлением этой небольшой статьи и страшно благодарен Вите, что тот обратил на него внимание читателей.» (Из воспоминаний Лидии Соостер).
«…Художник как бы ищет некую идеальную формулу природы, ее центричности, формулу столь же сложную, как форма яйца. У Соостера нет противоречия между тем, что он делает в своей живописи, и тем, что он делает в книге. Избрав для себя, в основном, область научно-познавательной и научно-фантастической литературы, он и в книге развивает свои излюбленные темы.» (Из статьи Виктора Пивоварова).
Закончены картины с тяжелым рельефом: «Вид на море из окон», «Разделенное на четверти яйцо», «Зимние можжевельники», сюрреалистический «Пейзаж с глазами».
В сентябре закончен мультипликационный фильм «Стеклянная гармоника». Режиссер – Андрей Хржановский, художники-постановщики Юло Соостер и Юрий Соболев, сценарист – Геннадий Шпаликов, композитор – Альфред Шнитке.
После двухнедельного показа – запрещен. Сюжет фильма слишком похож на актуальные политические реалии – чешские события 1968 года. Режиссера Андрея Хржановского призвали в армию. Фильм пролежал на полке 20 лет.
«Фильм строился на превращении образов мировой живописи. Люди, заколдованные равнодушным «человеком в котелке» Магритта, гротесковые уродливые физиономии средневекового искусства — Босха, Брейгеля, Арчимбольдо и страшилища Гойи, превращались в прекрасные лики с полотен художников эпохи Возрождения: Дюрера, Пинтуриккио и Эль Греко. Игра на стеклянной гармонике делала людей возвышенными и прекрасными, но власть убивала музыканта — и город вновь становился скопищем уродов, пока через много лет туда не приходил новый музыкант со стеклянной гармоникой.»
1969
В музее изобразительных искусств имени Пушкина проходят выставки: произведений Анри Матисса, графики Джакомо Манцу.
Введена обязательная цензура для всех без исключения выставок, проводимых в Москве, осуществляемая Главным управлением культуры Моссовета.
География выставок советских художников-нонконформистов за рубежом расширяется. Работы Юло Соостера экспонируются в галереях Флоренции, Франкфурта, Штутгарта.
1969
«Второй свой мультипликационный фильм Юло сделал с режиссером Ефимом Гамбургом, который предложил ему работу как художнику-постановщику. Называлась картина «Внимание! Волки.» Юло очень не нравился сюжет, и он согласился работать с большой неохотой, исключительно из-за стесненных обстоятельств. Правда, группа опять подобралась отличная…
В жизни Юло был достаточно эксцентричен и на студии не изменял своим правилам. Работники «Союзмультфильма» до сих пор вспоминают, как он расхаживал по студии босиком, как однажды засунул лицо и руки в копировальный аппарат, как курил где положено и где не положено. Юло очень повлиял на молодых художников и мультипликаторов в отношении авангардных взглядов на искусство и свободу творчества. Компания собралась теплая – как в работе, так, прямо скажем, и в выпивке.» (Из воспоминаний Лидии Соостер).
Режиссер Леонид Хейфиц предложил оформить спектакль по пьесе «Свадьба Кречинского» в Малом театре, но постановку отменили.
Проиллюстрировал книгу Юхана Смуула «Монологи». Это была уже вторая работа с эстонским писателем. В 1967 году вышла «Ледовая книга».
«Издательство «Известия» предложило Соостеру проиллюстрировать «Ледовую книгу» Юхана Смуула. Юло очень обрадовался – это было интересное и почетное для него задание, – вспоминает жена художника. – В связи с растущей популярностью и большим количеством предлагаемой работы он пытался найти более продуктивные способы…
Рисунки к «Ледовой книге» были готовы, и нужно было, чтобы сам Юхан Смуул утвердил их, дал свое согласие. Юло помчался в родной Таллинн, к Смуулу в больницу, где тот находился на лечении. Юхану рисунки очень понравились, он все одобрил, и Юло надеялся, что их пути еще не раз пересекутся.»
В 1969 году была издана книга Владимира Карцева «Новеллы о физике». «В ней рассказывалось о волнующих событиях в истории этой науки – о создании ядерного оружия, о попытках проникнуть в тайну атома. Володя Карцев говорил, что ему и в прекрасном сне не снился бы лучший иллюстратор книг о физике, чем Юло.» (Из воспоминаний Лидии Соостер).
Соостер делает несколько цинковых плат в технике сухой иглы.
«В последние годы он даже хотел чуть ли не делать офорты и хотя бы с их помощью кормиться. Он и сделал их много. Но где распространять, куда девать? И эта идея тоже повисла в воздухе.» (Из воспоминаний художника Ильи Кабакова).
